Союз в лицах

Инженер от реставрации

Практически все реставраторы влюблены в свою работу. Очень часто они приходят в реставрацию из других сфер деятельности, и остаются там на всю жизнь. Главный инженер-конструктор Центральных научно-проектных реставрационных мастерских Юрий Борисович Пильч много лет занимался проектированием шахт, а в 1999 году был приглашен в ЦНРПМ и работает по сей день.

Практически все реставраторы влюблены в свою работу. Очень часто они приходят в реставрацию из других сфер деятельности, и остаются там на всю жизнь. Главный инженер-конструктор Центральных научно-проектных реставрационных мастерских Юрий Борисович Пильч много лет занимался проектированием шахт, а в 1999 году был приглашен в ЦНРПМ и работает по сей день. В Союзе реставраторов России он почетный член с 2016 года. Инженерный опыт, накопленный за многие годы, помог ему в проектировании во время реконструкции Большого театра, Большого зала Московской государственной консерватории, Ново-Иерусалимского монастыря и многих других памятников.

- Юрий Борисович, расскажите о Вашей профессиональной специфике и ее связи с реставрацией.

-  Я закончил Харьковский инженерно-строительный институт по специальности промышленное и гражданское строительство, и долгое время работал в отраслевом институте по проектированию шахт. В 1974 году меня перевели в Москву в «Центрогипрошахт» Министерства угольной промышленности. На моем счету семь авторских свидетельств, один патент, такие награды как «Почетный работник угольной промышленности» и «Шахтерская Слава» III и II степени, медаль «Ветеран труда». В 1989 году я защитил диссертацию в Московском горном институте на кафедре строительства подземных сооружений и шахт. Одна из интересных моих работ – это известный башенный трехопорный капер шатрового типа. Об этом проекте, который был осуществлен на шахте в Луганской области писали в отечественных и зарубежных источниках. Он предназначен для особенно глубоких шахт, его высота составляет более ста метров, а возможности рассчитаны на подъем за один раз большого количества угля. Капер – это сложное сооружение, наверху которого стоят мощные подъемные машины, электрооборудование, которое превращает переменный ток в постоянный, специальные приемные устройства и т.д.

- Юрий Борисович, как получилось, что Вы, прикладной инженер, проработавший много лет в угольной промышленности, перешли в ЦПНРМ?

-  Тогда на повестке дня стоял проект реставрации Большого театра, и там нужно было осваивать подземное пространство. Поэтому меня, как специалиста по строительству подземных сооружений, пригласили по совместительству на эту работу. Мы в содружестве с главным архитектором по реконструкции Большого театра Алексеем Михайловичем Денисовым разработали эскизный проект по освоению подземного пространства, который был согласован во многих инстанциях. О нем много писали, были сюжеты на телевидении. Проект был одобрен и мне предложили перейти в ЦНПРМ на постоянное место, и я с удовольствием согласился. Но, к сожалению, противником нашего реставрационного проекта был министр культуры Михаил Швыдкой, который говорил, что мы не позволим закопать Большой театр. Долгое время наши разработки не утверждались, потом был объявлен конкурс, в котором победил «Курортпроект». Вся наша работа была передана этой организации, они внедрили наши исследования, потому что эта информация была доступной, мы все откровенно рассказывали. Но бывший министр культуры так распорядился, что нас отстранили от дальнейшей деятельности. Конечно, нам нанесли рану, но были и другие памятники над восстановлением которых мы работали в тесном сотрудничестве с Денисовым, талантливым архитектором, автором проекта воссоздания Храма Христа Спасителя.

- Реставрация каких памятников Вам особенно запомнилась?

  В Костроме я занимался реставрацией музыкальной школы и Дома губернатора. Я придумал интересное решение увеличить пространство за счет использования второго этажа, и в музыкальной школе получился отличный зал. На ВДНХ была интересная работа - это павильон Республики Беларусь. За очень короткое время, сначала не нарушая внешнего фасада, мы внутри построили трехэтажную пристройку, а потом уже заменили фасад.  Я получил грамоту от Министерства строительства и архитектуры Республики Беларусь. Потом был Большой зал Московской консерватории, который удалось довольно быстро реконструировать. Там были аварийные боковые балконы и амфитеатр в ужасном состоянии. Пришлось все это сломать и построить заново на основе современных конструкций. За эту работу в 2014 году я был удостоен звания лауреата премии правительства Российской Федерации в области культуры. Была еще одна интересная работа, которая продолжается до сих пор по восстановлению стен, башни и цитадели Нарын-Кала Дербентской крепости VI-VIII веков, где я был главным инженером проекта. У нас в России больше нет таких древних сооружений. Также мне удалось поработать в Ново-Иерусалимском монастыре, где я проектировал шатер ротонды Воскресенского собора. Очень долго мы не могли принять решение, поскольку приглашали итальянцев, французов. Но их проекты были отклонены, и в короткий срок нужно было сделать российский вариант. Я засел за работу и нашел авторское решение как в дереве можно это осуществить. Недавно, 8 мая было открытие, освящение собора, и мне было очень приятно услышать похвальные отзывы.

В ЦНПРМ я являюсь соавтором конструкторских разделов всех разрабатываемых проектов, есть интересные работы, есть не очень интересные, но во всем надо принимать участие.

- Многие реставраторы не мыслят свою жизнь вне профессии. Есть ли у Вас еще какие-нибудь увлечения?

- Самое интересное, по-моему, это работа. Раньше была рыбалка, охота, сейчас возраст немного мешает этим заниматься. Однако, весеннюю охоту на вальдшнепа я еще ни разу не пропускал. В 1990 году я своими руками построил двухэтажный дом. Я поступил довольно оригинально, сначала залил фундамент, поставил стойки-столбы и на них крышу, а потом начал возводить стены.  Конечно, это противоречит всем принципам строительства, но я как инженер-конструктор решил попробовать.